Серёга и не предполагал, что в это самое время над его ситуацией размышляла куча народа, доселе друг с другом незнакомая. Хотя вполне мог бы догадаться. Самым несчастным был важняк, который вел доследственную проверку по двум фигурантам, а проще говоря, вел парочку бизнесмен-чиновник к задержанию с поличным.

— Суки, как так!? Верняк же был! Уроды! Ненавижу! — уродами и самками собаки следователь по особо важным делам с профессиональной трансформацией сознания называл своих помощников и прочих исполнителей, то есть силовиков из приданного подразделения ОМОН, участвовавших в маски-шоу. — Это какими надо было быть дибилами, чтобы потерять конверт с деньгами, на их глазах и под запись переданным от одного фигуранта другому! Ну вот же, вот же всё видно! — следак, он же важняк, в очередной раз отмотал запись и начал смотреть, как один долбаный бизнесмен вытаскивает конверт и кладет на стол. Вообще уже ничего не боятся твари, не шифруются нихрена! Вот второй долбаный чиновник министерства берет конверт и кладет в свою сумку. А дальше всё, дальше никто к ним не подходит, никто из них не прикасается к сумке, наглые твари продолжают о чем-то беседовать.

И так до самого захвата, только тогда на секунду спина ОМОНовца перекрывает камеру, а потом уже пипец с пропажей улики. Может, ОМОНовец тиснул конверт? Да нет же, вот запись с другой камеры — никто к сумке не прикасался. Качество записи с камер наружного наблюдения было не супер, но белый прямоугольник конверта был виден хорошо. И тут до особо важного полицейского дошло! А кто сказал, что это был конверт со взяткой? Кто сказал, что это был вообще конверт?! Если допустить, что это был просто сложенный чистый листок бумаги, который чиновник положил в сумку среди прочих своих бумажек, то всё становится на свои места. Нарочито наглая, на глазах у всех, передача якобы конверта, которого на самом деле не было, а была неприметная бумажка среди прочих, каких в сумке оказалось немало. И тогда весь фарс с передачей денег и обосравшейся группой захвата превращается в провокацию, в способ раскрыть слежку за подозреваемыми.

Идиот не он сам, идиоты не исполнители, где-то наверху его слили, информация просочилась к фигурантам. Клавиатура на рабочем компьютере трещала от ударов пальцами, клавиши пытались вырваться со своих мест и навсегда сбежать из-под безжалостных рук, а на мониторе рождался рапорт, из которого каждый прочитавший мог узнать о суровой борьбе российской полиции против криминала, сросшегося с бизнесом и пустившего корни во властные структуры. А на самом острие этой борьбы стоял наш важняк непреклонный как хрен с бугра и решительный как падающая наковальня.

Начальник департамента и несостоявшийся подозреваемый тоже сидел в своем кабинете и слегка прибухивал. Он точно знал, что за пару минут до налета конверт с деньгами в его сумке был — он его туда положил, совершенно не волнуясь и не чувствуя никакого взгляда в спину или там холодного ветерка в затылок, как это любят описывать в книгах. Просто очередная передача через него очередного заноса очередного бизнесмена очередному зам.министра. Но что-то пошло не так. То есть всё пошло не так, и слава богу, что не так пошло всё. Пропажа денег без маски-шоу превратило бы его в крысу, маски-шоу без пропажи денег делало его как минимум безработным, а по максимуму — обеспеченным работой и жильем годика на три-четыре. Но кто мог дернуть деньги, кому поставить свечку во здравие? Ушлому ОМОНовцу, незаконнорожденному сыну Игоря Кио и Амаяка Акопяна? Или официанту, который увидел конверт и вытянул его силой мысли? Пусть кто хочет, то и думает, но конкретно в данном случае ничего выяснять не надо, не тот случай. А вот другой вопрос стоит обмозговать — кто их сдал?

У всей этой истории был и еще один вольный или невольный бенефициар, прошу прощения за матерное слово. Официант, подававший кое солидным дядям, надеявшийся на хоть какие-то чаевые в итоге оказался самой пострадавшей в финансовом плане стороной. Но не всё в нашем мире измеряется деньгами: сначала ему дали посмотреть, как сильных мира сего кладут мордами в пол менты. Потом он стал свидетелем превращения зарвавшихся ментов в обделавшихся полицейских, вынужденных отпустить своих ни в чем неповинных жертв. А под конец, когда он слил в сеть видео с камеры наблюдения их кафешки, паренек получил свой час славы и десятки тысяч лайков от мигом набежавших подписчиков. Это стоило неполученных чаевых, а кофе в количестве две чашки списали на форс-мажор.

— Серый, привет! Ты еще дома?

— Дома, собираюсь уже. Кстати, Серёга, спасибо, что не мешал поспать перед ночью!

— Да я ж понимаю, сам на заводе в смену работал полгода. Мешать не буду, собирайся, пока посижу на кухне.

— Как день, нашел работу?

— На собеседование ходил, думают, подхожу ли я им.

— А что за работа?

— Баранку крутить, дядьку одного возить.

— Так ты Москву не знаешь!

— А нафигатор нафига тогда?

— Ну смотри, но я бы тебя к нам на скоряк не взял. Тут навык нужен, по Москве гонять, да и не каждому по характеру. Не всякий выдержит, нервы нужны стальные.

— Курицы же силиконовые как-то катаются.

— Верно подметил — как-то! Опять же им пофигу и на машину, и на время, и на других людей. Ты же не курица. И не петух.

— Базар фильтруй. За петуха ответить можно.

— Не быкуй, не в Еманжелинске. Тут петух не ругательство, тут чуть не каждый третий петух с подворотами в барбер-шопе бороду стрижет. Я о чем — думай сам, сможешь ли ты по Москве кататься.

— Ладно, посмотрю. Ты уходишь уже? Пока!

— Пока! Завтра у меня отсыпной.

— Намек понял, до вечера в квартире не торчать.

Когда Серый наконец-то свалил, Серёга смог облегченно выдохнуть и вытащить из-под ремня свой изрядно помятый конверт. Он толи не был заклеен, толи клей не выдержал ёрзанья об пузо своего носителя, но доступ к содержимому открылся сразу. А состояло содержимое из пятитысячных купюр, и было их три пачки и еще чуток. Пересчет дал точное число — один миллион восемьсот тысяч рублей — огромные деньжищи! Серёга сразу вспомнил, с чего начиналась его дорога к успеху — с почти такой же пачки купюр банка приколов. Что называется «деньги к деньгам».

— Это я хорошо раскрутился, не могу себя не похвалить — вслух заявил наш герой, как вы поняли, он вообще не мог себя не хвалить, воспитание не позволяло. Метод пряника в самовоспитании есть первейший метод, считал покоритель Москвы.

В процессе третьего пересчета наличности Серёга почувствовал какой-то странный запах, он почти сразу сообразил его природу, это деньги жгли руки. «Что воля, что неволя — всё равно» — пробормотал Серёга, и вроде чуток отпустило. Какое хорошее заклинание, чуть не на все случаи жизни. Ну ладно, зуд от денег в руках успокоил, можно спокойно подумать, как жить и куда тратить деньги. Абсурдная мысль о том, что деньги необязательно тратить, в Серегину голову не приходила, не настолько он глупы человек, чтоб копить деньги. Насмотрелся на бабушек-дедушек, которые всю свою жизнь откладывали на потом, а никакого «потом» в их жизни так и не случилось. Серёга сыт, обут, одет в первом приближении, но вот это существование в одной комнате с человеком, который работает в смену напрягает. Чужая жизнь, чужие правила и привычки не то, чего хотел Серёга. Ему жизни в родительском доме по их правилам хватило, чтоб теперь в городе Мечты, где он сам себе хозяин, жить по законам двоюродного брательника с высшим образованием, который работает шофером на Скорой. Ежели ты такой умный, Серый, то чего такой бедный?

Таким вот несложным путем уроженец Южного Урала пришел к мысли о необходимости снимать собственное жильё. Звучит глупо собственное жильё снимать не надо, оно и так своё — но мы тут не при чём, Серёга именно так сформулировал цель. И тут же… вспомнил многочисленные рассказы о том, как в Москве кидают съемщиков квартир. Если верить рассказчикам, то его родные Еманжелинские кидалы просто красногалстучные пионеры из бабушкиных рассказов. А и то верно — чуть человек повысил квалификацию, он сразу рвется туда, где простор, где платят. В их городке одно время пробовали варьете открыть, пару лет оно даже продержалось. Сам Серёга по малости лет туда не вхож был, но старшаки рассказывали — зажигала там Алинка из их школы, в смысле, выпускница их школы, на несколько лет старше. Так вот, как научилась более-менее стриптиз исполнять и на шесте крутиться, сразу в Челябинск перебралась выступать. А если бы ноги были длиннее или если бы она ими умела лучше махать, то точно бы в Москве оказалась. Стриптизерши, кидалы, программисты менеджеры, все пофессии в столице востребованы, надо только показать себя. А и с Истинными небось та же история, на периферии небось только неумехи и тюхи-матюхи остаются. Кстати, надо качаться, подумал Серёга такую нетипичную раньше мысль.